Льюис Кэррол "История с узелками" - Узелок VII
Вернуться к содержанию
Ответы можно посмотреть здесь.
Мелкие расходы
Раб, который еще дoлжeн платить.
Какая низость!
- Тетя Математильда!
- Что, милая?
- Не могли бы вы записать расходы сразу? Если вы их сейчас не запишете, я непременно забуду.
- Подожди хотя бы, пока кэб остановится. Не могу же я писать, когда так трясет!
- Ну, тетя, пожалуйста! А то я действительно забуду.
В голосе Клары зазвучали просительные нотки, против которых тетушка не могла устоять. Достав со вздохом свой блокнот - несколько табличек небольшого формата из слоновой кости, - она приготовилась внести в него те суммы, которые Клара только что израсходовала в кондитерской. Платила за все, разумеется, тетушка, но бедная девочка отлично знала, что рано или поздно Безумная Математильда потребует от нее подробный отчет о каждом израсходованном пенсе, и поэтому сейчас с плохо скрываемым нетерпением ждала, пока тетушка найдет среди своих табличек ту, которая была озаглавлена "Мелкие расходы".
- Вот она, - сказала наконец тетушка. - Последняя запись относится к вчерашнему завтраку. Один стакан лимонада (Почему ты не можешь пить простую воду, как я?), три бутерброда (Горчицы, конечно, в них нет и в помине. Я прямо так и сказала девушке за прилавком, а она в ответ лишь вздернула подбородок. Удивительная дерзость!) и семь бисквитов. Итого 1 шиллинг и 2 пенса*. Итак, что ты заказывала сегодня?
* 1 фунт стерлингов содержит 20 шиллингов, а 1 шиллинг - 12 пенсов.
Во времена Кэррола в обращении находились следующие серебряные монеты: крона (достоинством в 5 шиллингов), полкроны (2 1/2; шиллинга), двойной флорин (4 шиллинга), флорин (2 шиллинга) и монеты достоинством в 6 шиллингов, 3 шиллинга и 1/4 шиллинга. Кроме того, имели хождение 3 медные монеты достоинством в 1 пенс, 1/2 пенса и 1/4 пенса (последняя монета называлась фартингом). - Прим. перед.
- Один стакан лимонада... - начала было перечислять Клара, но тут кэб неожиданно остановился, и стоявший у входа в вокзал швейцар с отменными манерами помог растерявшейся девочке выйти из экипажа прежде, чем она успела закончить фразу.
Тетушка немедленно захлопнула свой блокнот.
- Дело прежде всего, - сказала она. - Удовольствия (а деньги на мелкие расходы, что бы ты там ни говорила, - всего лишь одна из разновидностей удовольствий) могут подождать.
И Безумная Математильда начала рассчитываться с кэбменом, отдавать подробнейшие и пространнейшие распоряжения относительно багажа, не обращая никакого внимания на мольбы несчастной племянницы записать и остальную часть расходов на завтрак.
- Милая моя, да тебе и впрямь следует развивать свою память, чтобы она стала более емкой, - таково было единственное изречение, которым тетушка соблаговолила утешить свою племянницу. - Неужели скрижали твоей памяти недостаточно широки для того, чтобы удержать расходы на один-единственный завтрак?
- Конечно, недостаточно! И вполовину не так широки, как надо бы! - послышался возмущенный ответ.
Слова достаточно точно подходили по смыслу, но произнесший их голос не был голосом Клары, и тетя и племянница в удивлении обернулись, чтобы посмотреть, кто это так внезапно вмешался в их разговор.
Толстенькая старушка суетилась у дверцы, помогая кэбмену извлечь из кабины свою точную копию. Решить, кто из двух старушек полнее и добродушнее, было не так-то просто.
- Говорю вам: эта дверь и вполовину не так широка, как должна была бы быть! - повторила старушка, когда ее сестра была, наконец, извлечена из кэба (совместными усилиями кэбмена и старушки пленница вылетела из места своего невольного заточения, как пробка из духового ружья).
- Не правда ли, девочка? - обратилась она за поддержкой к Кларе, тщетно пытаясь грозно нахмуриться.
- Некоторые пассажиры слишком широки для кэба, - проворчал возница.
- Не выводите меня из себя! - воскликнула старушка, охваченная тем, что у нее должно было означать приступ ярости. - Еще одно слово, и я привлеку вас к ответственности за нарушение Habeas Corpus*. (* Начальные слова закона о неприкосновенности личности принятого английским парламентом в 1679 г.) Кэбмен прикоснулся к шляпе и отошел, улыбаясь.
- Чтобы поставить на место зарвавшегося грубияна, моя милая, лучше всего сослаться на какой-нибудь пусть даже плохонький закон, - доверительно заметила старушка, обращаясь к Кларе. - Ты видела, как он сразу струсил, когда я упомянула Habeas Corpus? Хотя я и не имею ни малейшего понятия о том, что это значит, но звучит все равно здорово, правда?
- Мне как-то не по себе от этого Habeas Corpus, - несколько туманно возразила Клара.
- Еще бы, - воскликнула старушка. - Нас и вывели из себя, не так ли, сестрица?
- Никогда в жизни я не была так выведена из себя!- подтвердила, лучезарно улыбаясь, более толстая сестра.
Только теперь Клара узнала в сестрах старушек, с которыми познакомилась в картинной галерее. Отведя в сторону тетушку, она торопливо прошептала ей на ухо:
- Я впервые встретилась с ними в Королевской академии изобразительных искусств. Они были так любезны со мной, а сегодня они завтракали за соседним столом. Они пытались помочь мне найти картину, которую я искала. По-моему, они очень симпатичные старушки!
- Так ты говоришь, что это твои друзья? - переспросила Безумная Математильда. - Ну что ж, они производят приятное впечатление. Можешь побеседовать с ними, пока я куплю билеты. Постарайся только следить за своей речью и располагать мысли в более строгом хронологическом порядке!
Вскоре все четверо - две сестры и тетушка с племянницей - сидели на одной скамейке и в ожидании поезда вели непринужденный разговор, словно уже давно знали друг друга.
- Какое замечательное совпадение! - воскликнула та из сестер, которая была поменьше ростом и поразговорчивей (именно ее познания в юриспруденции обратили в бегство кэбмена). - Мы не только ждем один и тот же поезд на одном и том же вокзале - что достаточно любопытно само по себе, - но и ждем в один и тот же день и в один и тот же час! Это меня особенно поражает!
Она взглянула на свою более толстую и более молчаливую сестру, основное предназначение которой в жизни состояло в том, чтобы поддерживать единство семейного мнения. Сестра тотчас же смиренно откликнулась:
- Меня тоже, сестрица!
- Эти совпадения не являются независимыми, - начала было Безумная Математильда, но Клара рискнула прервать ее.
- Здесь не трясет, - умоляюще сказала она. - Может быть, мы запишем расходы?
Таблички слоновой кости снова были извлечены на свет.
- Итак, что мы заказывали? - спросила тетушка.
- Стакан лимонада, один бутерброд, один бисквит. Ой, что же мне делать? - с отчаяньем в голосе вдруг воскликнула Клара.
- У тебя что, зубы разболелись? - спокойно спросила тетушка, записывая названное Кларой меню. Обе сестры тотчас же открыли сумочки и достали два различных болеутоляющих лекарства (на каждой коробочке было написано: "Самое лучшее").
- Нет! - удрученно сказала Клара. - Просто я не могу вспомнить, сколько истратила на завтрак.
- Постарайся вычислить, если не помнишь, - предложила тетушка. - Что ты заказывала на завтрак вчера, тебе известно. А вот запись о том, что ты заказывала позавчера - в первый день, когда мы отправились завтракать в кондитерскую: один стакан лимонада, четыре бутерброда, десять бисквитов. Итого 1 шиллинг и 5 пенсов.
С этими словами тетушка передала свои таблички Кларе. Сквозь слезы Клара даже не сразу разглядела, что держит таблички вверх ногами.
Две сестры с глубочайшим интересом прислушивались к разговору между тетей и племянницей. Видя, что Клара очень расстроена, меньшая из сестер ласково положила ей руку на плечо.
- Знаешь, деточка, - сказала она успокаивающе, - мы с сестрой находимся в таком же затруднительном положении! Ну, просто точь-в-точь таком же! Правда, сестрица?
- В совершенно и абсолютно та... - начала более полная старушка, но масштабы задуманного ею предложения были слишком грандиозны, а ее сестре поменьше ростом некогда было ждать, пока она кончит.
- Дело в том, деточка, - продолжала меньшая из сестер, - что мы сегодня завтракали в той же кондитерской, где завтракали вы с тетей, и заказали два стакана лимонада, три бутерброда и пять бисквитов, но ни одна из нас не имеет ни малейшего понятия о том, сколько мы заплатили. Правда, сестрица?
- Совершенно и абсолютно... - пробормотала вторая старушка, очевидно полагая, что она отстала ровно на одно предложение, и считая необходимым выполнить уже взятое обязательство, прежде чем брать на себя новое. Но тут первая старушка вновь прервала ее, и вторая старушка, потерпев в разговоре сокрушительное фиаско, смолкла.
- Ты сосчитаешь для нас, сколько мы заплатили? - попросила Клару первая старушка.
- Надеюсь, ты не забыла арифметику? - с легким беспокойством спросила тетушка. Клара рассеянно перебирала таблички, тщетно пытаясь собраться с мыслями. В голове у нее было пусто. Лицо быстро утрачивало осмысленное выражение,
Наступило угрюмое молчание.
